Не всегда легко решиться на эксперимент, результаты которого неизбежно будут обнародованы. Однако, коллаборационный проект-эксперимент В МЕСТЕ уже вышел на финишную прямую и представляет зрителю свои художественные результаты.
Проект был запущен неделей ранее, когда в рамках вернисажной недели 2-ой Уральской индустриальной биеннале в стенах Краеведческого музея открылась выставка трех художников из Берлина – Свена Штукеншмидта, Андреаса Мэркера и Макса Зюдуса. Зюдуса Екатеринбург помнит по прошлогоднему мастер-классу для молодых художников, закончившимся выставкой световых инсталляций к юбилею полета Юрия Гагарина. На этот раз художник приехал из Берлина не один, а с коллегами Свеном Штукеншмидтом и Андреасом Мэркером, сокурсниками по Академии изобразительных искусств в Мюнстере. Для авторов с большим послужным списком сольных и групповых проектов это был первый опыт совместной выставки; художники занимаются разными темами в искусстве, невозможно уравнивать их подходы и техники.
Уральским художникам была предложена коллаборация, в рамках которой они работали с готовой выставкой, вписывая свои художественные высказывания в контекст, предлагая развитие тем, уже заявленных немецкими художниками, и, что, возможно, самое непростое, обсуждая с ними легитимность, уместность и меру своего вмешательства. Это было приглашение к диалогу между художниками, едва ли способных к нестесненному вербальному общению. Поэтому было бы искусственным пытаться стянуть всю выставку тематической рамкой, параллели выстраивались по принципам другого порядка: концептуальное отторжение общего нарратива в пользу многих частных мотивов и интонаций, которые разрастались разнообразными соцветиями, черпая вдохновение от уже существующих работ; принципами чувственных соотношений художественных форм: и, акцентированно, принципами исследования места (от отрывочных впечатлений о городе до пристального внимания к специфике четырех залов здания Краеведческого музея).
Художникам не пришлось работать c бездушными пустыми помещениями. Что первые, немецкие авторы, что их уральские сотоварищи через неделю, обе волны пришли в комнаты, с историей которых предстояло не только договариваться, но и противодействовать, делать критические заметки с позиций современного искусства. Ведь каждый из залов претенциозно заявляет о себе – будь то розовая комната с пышными гардинами или проходной коридор металлических стен, красный зал с разобранными стендами или экспозиция мебели, установленная, кажется, навечно во встроенной витрине напротив входа. Эти и другие очевидные наслоения многих лет работы музея, которые невозможно игнорировать, стали условиями/преградами/материалами для работы художников.
Одну из комнат ожидало резкое перевоплощение: долгое время стены целиком были затянуты тканью, которую художники сняли, очистив пространство от декораций. Музейные стены без ткани предстают узявимыми, но художники выбрали правильную интонацию взаимодействия с ними, нет попытки обезоружить, есть повод сотрудничать, предлагать альтернативы, пусть через отрицание. В зале расположились световые инсталляции из Берлина: красноватые отливы работы Закат черной дыры (Black Hole Sunset, 2011) Свена Штукеншмидта, напротив – Тени будущего (The Shadows of the Future, 2012) Макса Зюдуса, где части разобранного цифрового проектора отсвечивают на оголенной стене, превращаясь если не в отдельный универсум, то в его музейную репрезентацию, упорядоченную, трогательно пронизанную светом старой техники.
Произведения искусства терпят разные интерпретации, но особенно интересно в этих стенах приглядеться к теме естественного vs. искусственного, организованного, систематизированного, животного и человеческого. В розовом “домашнем” зале изображение хищника в работе Андреаса Мэркера Тигр (Tiger, 2010) рассеяно в нежном цвете стен, прибито по точкам, лишено животной силы. В дополнение он сидит за несерьезным пластичным забором из мягкого металла – минималистичной скульптуры Свена Штукеншмидта Забор (The Fence, 2011). Наперекор его алюминиевым полоскам Светлана Спирина показала природные линии веток дерева, но поэтически зарифмовала геометрию забора с белыми квадратами опавших листьев (Без названия (1). Наталья Хохонова в работе Soft Parade шагнула от раскраски шкуры тигра к тигровому ковру с накрашенными женскими глазами, как шаг от животного мира к человеческому феминистическому. Специфичное видео Зюдуса с рыбами, плавающими между реальными коммуникационными трубами, стало точкой отсчета для работы Кирилла Бородина Пролетающие, где птицы неожиданным появлением прорывают стену напротив и улетают вновь. Наверное, в контексте индустриальной биеннале можно было бы выпустить рыб “внутрь” заводской стены, но их ритмичное движение поблекло бы на фоне таких же животных и бессознательных стихий работающей махины. В успокоенных стенах музея эти рыбы, как и птицы, как способ разорвать шаблон о хорошо задекорированном, спрятавшем свое нутро, месте.
Такие перевороты, микро- или макро- революции, происходят каждый раз с приходом нового поколения. Внимательный свежий взгляд дает возможность не прятать, а разглядеть себя.
Агата Иордан (искусствовед, аспирант факультета искусствоведения и культурологии Уральского федерального университета)
